ГЛАВА XII. Сообщества дробянок.

Теплые источники (термы) встречаются в различных частях земного шара. Температура их, конечно, в высшей степени различна; при более высокой температуре существуют только дробянки (Beggiatoa, Lyngbya, Oscillaria, Hypheothrix и др.). Виды на всем земном шаре приблизительно одни и те же. Они образуют зеленыя, желтыя, белыя, красныя или бурыя, слизистыя или нитчатыя массы, часто в несколько ст. толщины, иногда похожия на почти совершенно безструктурный студень.

Из европейских горячих источников известны, например, Anabaena Thermalis (в воде с температурой до 57 град.), виды Lepthotrix (в Карлсбаде 55,7 град.), Beggiatoa, Oscillaria (44-51 град.), Hypheothrix (Исландия), Tolypothrix Ianata (Гренландия) и др. Lyngbya thermalis встречается в Исландии, в грязевых вулканах Италии и в горячих источниках Унарток в Гренландии (40 град.).

Наивысшия указываемыя температуры следующия: 81- 85 град. на Искии (Ehrenberg), до 90 град. (Mosely) на Азорских островах и даже 93 град.) в Калифорнии (Brewer). У Las Trincheras в Венецуэле находится горячий источник, который при своем начале имеет температуру в 85-93 град.; водоросли растут здесь в воде, температура которой выше 80 град.

Вода многих горячих источников, которые встречаются преимущественно в вулканических местностях, содержит серу, известь и другия минеральныя вещества, что, однако, не изменяет состава растительности. Особую роль играют некоторыя из этих водорослей, выделяющия кристаллическия массы углекислаго кальция или кремневые туфы. В Арно Cyanophyceae образуют травертин. В горячих калсбадских источниках точно также выделяются мощные известковые туфы. В Северной Америке встречаются многочисленные горячие источники и гейзеры в иелловтонском парке. Weed (ср. приведенную им богатую литературу) описал замечательную деятельность водорослей, ведущую к образованию скал; оне растут здесь в воде, имеющей температуру в 30-85 град. и переливаются всеми цветами радуги, являясь то красными, то оранжевыми, белыми, зелеными,смотря по температуре воды. Cohn высказывает мнение, что эти водоросли обладают особенной способностью накоплять углекислый кальций. Ср., однако, Davis, Dovenport и Castle, Miyos и др.

Не представляют ли эти так низко организованныя водоросли, растущия обществами в горячих источниках, картину древнейшей растительности на земле?

Сапрофитная растительность. Растительность, развивающаяся на мертвых органических массах, которыя скопляются на дне воды, состоит отчасти из осциллярий, отчасти из бактерий, иногда из отдельных водорослей, которыя, вероятно, являются здесь пришлым элементом. Эти массы лежат обыкновенно свободно на гниющей почве, например, Beggiatoa, в виде белых хлопьевидных масс, Clathrocystis roseo-persicina, Bacterium sulphuratum, B. Okeni, Spirillum jenense и другия серныя бактерии, в виде красных масс, покрывающих на большом пространстве морской берег и видных издалека. Оне встречаются преимущественно в тихих бухтах с мелкой полусоленой водой, наполненной бурыми и другими водорослями, здесь оне растут обществами, богатыми индивидуумами и видами (Warming, II). Оне встречаются на берегах Южной Африки и, вероятно, на всем земном шаре. Серныя бактерии выделяют здесь так же, как и в горячих источниках, серу (на что впервые указал Cohn) следующим образом: оне поглощают сероводород, образующийся при взаимодействии мертвых органических частей и сернистых соединений воды, и окисляют его в воду и серу. По наблюдениям Sickenberger'a, красныя серныя бактерии играют существенную роль при образовании соды в египетских соленых озерах.

Реки, протекающия через большие города, например, Темза и Сена, уносят очень много органических остатков, между тем вода их всего несколькими милями ниже снова делается прозрачной и бедной бактериями; по этому поводу высказано было мнение, что такое самоочищение рек должно быть приписано растениям, особенно Суапоphyceae. Schenck (VI) изследовал Рейн между Бонном и Кёльном и пришел к заключению, что синия водоросли не играют при этом большой роли и что органическия вещества воспринимаются нитевидными и палочковидными бактериями.

Сюда же примыкает растительность глубин, встречающаяся на больших глубинах, где вода спокойна, свету мало или совсем нет, мало тепла, колебания температуры незначительны, но где часто встречается богатая животная жизнь; эта растительность состоит, вероятно, только из бактерий и близких к ним сапрофитов. Но об этой растительности нам неизвестно почти ничего, хотя, конечно, аутофитных растений в ней не встречается. Примером такого места, где, вероятно, в изобилии встречаются бактерии, может быть указано Черное море. По Андруссову на глубине 100-600 сажен и больше встречаются большия массы ила с ископаемыми остатками моллюсков полусоленых вод, которые относятся к недалекому прошлому, когда Черное море представляло полусоленое озеро, и которые вымерли, когда открылось сообщение со Средиземном морем. Условия направления течений обусловливают на глубине недостаток вентиляции, и вода здесь становится бедной кислородом, но очень богатой сероводородом. Животныя здесь отсутствуют и, следовательно, органическия вещества ила не потребляются; можно думать поэтому, что здесь развита богатая анаэробная бактериальная жизнь. По всей вероятности, однако, во всех морях земного шара на большой глубине будет найдено илистое дно, которое названо Мурраем (Morray) "Muid Lisse", с богатой животной жизнью, где бактериальная жизнь, конечно, также сильно развита.

Даже в наших пресноводных озерах в глубоких местах почти не встречается высших растительных организмов; здесь много низших животных, здесь кишат водяные черви, дождевики, личинки; здесь же роется угорь, который истребляет этих животных (Feddersen). И здесь можно ожидать растительность сапрофитных дробянок, которая пока еще неизвестна. По Forel в Женевском озере до глубины 100 метр. простирается буроватый слой низших водорослей (в большинстве случаев, Cyanophyсеае и Diatomeae), который образуют как бы органический войлок.